Злоключения «Ухтинца XX века». Судьба не раз сводила геолога Кремса с Берией, иногда со счастливым концом

Биография любого геолога, профессионального странника, полна событий, далеко не всегда приятных. Жизнь главного геолога Ухты Андрея Кремса вместила в себя инциденты, связанные не только с изучением строения Земли, но и с тем, что происходило на ее поверхности.
Сын бакинского рыбака, он пережил невероятный карьерный взлет, заняв высокую должность в Наркомате тяжелой промышленности. Однако затем последовало падение до заключенного Ухтижемлага, после чего судьба смилостивилась, и Андрей Яковлевич в качестве вольнонаемного занял должность главного геолога Ухтижемстроя.

Андрей Кремс, 1942 г.

Андрей Кремс родился 5 июля 1899 года в местечке Зюд-Остов-Култук близ Баку. Несколькими месяцами ранее в Баку появился на свет Лаврентий Берия. Через 16 лет они встретились в местном механико-строительном техническом училище. Андрей Яковлевич к тому времени окончил шестиклассное училище, потерял родителей и переболел тифом, из-за чего он практически потерял слух.
В некоторых публикациях сообщается, что Кремс и Берия даже сидели за одной партой, что весьма сомнительно. Андрей Яковлевич осваивал профессию техника-нефтепромысловика, а Лаврентий Павлович мечтал стать архитектором. Хотя ему, как и Андрею Яковлевичу, пришлось поработать на азербайджанских нефтепромыслах.
В 1917 году их пути разошлись. Берия вступил в большевистскую партию, навсегда связав свою судьбу с политикой, затем с карательными органами. А Кремс продолжил учебу в том же училище, ставшем политехническим институтом, и вскоре после окончания занял должность главного геолога «Азнефти».
Благодаря покровительству организатора советской нефтяной геологии академика Ивана Губкина уже через три года Андрея Яковлевича перевели в Москву на должность главного геолога Главного управления нефтяной промышленности Наркомтяжстроя. В 1936 году его вместе с группой специалистов командировали в США перенимать опыт разведки и освоения газовых и нефтяных месторождений.
Эта поездка оказалась роковой. Спустя два года всех, кто ездил тогда в Америку, репрессировали.

В начале 1930-х годов при разработке планов на вторую пятилетку была поставлена задача в области нефтедобычи «догнать и перегнать Америку». При этом реальные ресурсы и доступные запасы в расчет не принимались.
«Большой скачок» не удался, планы постоянно корректировались в сторону снижения и все равно не были выполнены. Появилась необходимость найти виновных. Под раздачу попали геологи, и Кремс оказался среди них.
Его арестовали 30 сентября 1938 года и, обвинив в шпионаже, вредительстве и участии в троцкистской организации, приговорили к восьми годам лагерей. Отбывать наказание отправили в «столицу» Ухтижемлага – поселок Чибью, вскоре переименованный в Ухту. Там у него отобрали приобретенный еще во время поездки в США слуховой аппарат и, как ни на что не годному «сорокалетнему старику», поручили подшивать валенки в лагерном бараке.
Мастером по починке зимней обуви Андрей Яковлевич проработал три месяца, пока местные геологи не сообщили лагерному начальству, с кем они имеют дело. И тогда Кремса определили коллектором в бюро по проектированию первой в стране нефтяной шахты на Ярегском месторождении. Ему поручили составить геологическую часть проекта шахты и сводный доклад с его обоснованием.

Андрей Яковлевич Кремс.

В начале 1940 года Кремса и трех его собратьев по несчастью в сопровождении персональных конвоиров доставили в Москву для обоснования проекта нефтяной шахты перед высшим руководством НКВД. И тут Андрей Яковлевич вновь встретился с Берией. О том, что произошло дальше, Кремс спустя десятилетия рассказал своему коллеге Марату Моделевскому.
После обсуждения доклада Берия поблагодарил собравшихся и сказал: «Все свободны, а Кремса попрошу остаться». Когда все ушли, глава НКВД предложил бывшему однокурснику присесть возле камина, взял со стола небольшую папку и спросил: «Андрей, ты свое дело видел?» Получив отрицательный ответ, Берия со словами «И не увидишь» бросил папку в огонь. По словам самого Кремса, всесильный нарком любил театральные эффекты.
Когда огонь папку уничтожил, Берия отправил геолога домой к жене, даже не выдав пропуска. А он и не понадобился – ни один часовой его не спросил. Андрей Яковлевич вышел на улицу, сел в трамвай, не имея ни копейки в кармане. Кондукторша, увидев изможденного человека, жалостливо посмотрела на него и произнесла: «Ладно, дедушка, езжай». А наутро Кремс получил приказ наркома внутренних дел СССР о досрочном освобождении и направлении на должность начальника геологоразведочного отдела Ухтижемстроя.
Тридцать четыре года Андрей Яковлевич руководил геологоразведкой и научными исследованиями по подготовке сырьевой базы на Европейском Севере. Благодаря сделанным в эти годы открытиям Коми республика стала крупным нефтяным регионом. Правда, судимость с него сняли лишь в 1944 году, а реабилитировали и вовсе в 1956-м. За свои заслуги Кремс получил множество наград, среди которых звание Героя Социалистического Труда и Сталинская премия.
Он ушел из жизни в 1975 году в Ухте, где теперь одна из улиц носит его имя, а ему самому посмертно присвоено звание «Ухтинец XX века».

Игорь БОБРАКОВ.

В 20 километрах от Ухты, возле поселка Ярега, располагаются шахты, в которых добывают не уголь, не золото и не алмазы, а нефть. Больше нигде в России ее таким способом из-под земли не извлекают. Но зачем понадобилось возводить столь громоздкие сооружения вместо того, чтобы получать углеводородную жидкость привычным способом с помощью насосов-качалок?
К тяжелой, высоковязкой ярегской нефти, как к никакой другой, применимо определение «черное золото». Из нее получают асфальт, битум, бензин, авиационный керосин, она находит применение даже в фармацевтике. Но ее добыча стоит больших затрат.
Первым нефть в верховьях таежной речки Яреги обнаружил занявшийся предпринимательством гвардии капитан Юрий Воронов. Он пробурил 115-метровую скважину, однако средств на извлечение нефти у него не хватило. Компания «Нобель», которую он попытался привлечь к этому делу, сочла добычу в этом районе нерентабельной.
Повторно ярегское месторождение открыла экспедиция Ивана Стрижова. В 1935 году ее начали добывать традиционными методами – с помощью скважин, пробуренных с поверхности. Но они оказались непригодными и выдавали всего лишь несколько литров в сутки. И тогда коллега Стрижова, ученик Вернадского Николай Тихонович, предложил строить шахты.
Они оба – ученые с мировым именем, но оказались на Яреге не по своей воле. Ивана Стрижова арестовали в 1929 году по сфабрикованному «делу нефтяной секции Промпартии», осудили на десять лет лишения свободы и отправили в Ухтпечлаг. В том же году по делу о так называемой «контрреволюционной организации в Геолкоме» осудили Николая Тихоновича. Его приговорили к расстрелу, но заменили на те же десять лет, посчитав, что он еще может быть полезным советской власти. И ему прямо в камеру Бутырской тюрьмы приносили информационные материалы, необходимые для будущей экспедиции в район реки Ухты.

Николай Тихонович.

Первую шахту силами заключенных заложили в 1937 году, и через два года она выдала первые тонны нефти. Такой способ добычи себя оправдал – «черное золото» залегало неглубоко, и отсутствовал попутный газ. А потому вслед за первой возвели еще две нефтешахты.
Транспортировать тяжелую нефть из подземных коридоров по трубам невозможно, поэтому ее, как уголь, грузили в вагонетки и с помощью лошадей откатывали к главному подъемнику. Жили лошади в специальных конюшнях, расположенных прямо под землей. Со временем животные от такой жестокой жизни слепли, но при этом у них развивались другие чувства, в частности, слух, с помощью которого они определяли, сколько вагонеток к ним прицепили. Если больше положенной нормы, то не трогались с места.

Иван Стрижов.

Только с ноября 1945 года на Яреге лошадей стали постепенно заменять электровозами, которые за их небольшие размеры шахтеры прозвали «лилипутами». Последнюю лошадь с завязанными глазами вывели на поверхность в 1954 году.

В эти годы годовая добыча нефти на шахтах достигла максимального уровня, но затем стала неуклонно снижаться. Встал вопрос об их закрытии. Но в 1970-е годы ученые разработали и применили термошахтный способ: с поверхности в пласт закачивают нагретый до 150-200 градусов пар, и разжиженная нефть, вытесняемая паром и водой, попадает в подземные галереи, откуда насосами поднимается на поверхность. Внедрение этого метода позволило увеличить коэффициент ее извлечения до 80%. Это намного выше, чем при добыче с поверхности легкой нефти.

Григорий АЛИН.